[Mo-42]

13.06.2014 в 04:55

Пишет  Louise de la Valliere:

В среду староста Н., получив автомат по литературе, радостно предложила:
- А давайте, Алина, погуляем.
Я, спавшая в ту ночь два часа, не менее радостно согласилась:
- А ДАВАЙТЕ.
Наорались до хрипоты, распугали туристов на Красной площади, придумали два плотбанни.
Решили, что каждая свой сюжетик запишет.
Решили, что сделать это надо непременно сегодня в пять утра.

Старбакс, модерн-АУ, стыд, стёб и гей-драма, не читать дальше.

Итак, старбакс. Модерн-АУ. Стивен Роджерс - очень молодой и очень умный аспирант. Историк. Учится в Гарварде, готовит кандидатскую диссертацию (НЕВАЖНО, ЧТО У НИХ ТАМ ЭТО НАЗЫВАЕТСЯ ПО-ДРУГОМУ), носит очки и костюмы и вообще очень приличный молодой человек. У него есть, конечно же, научрук - профессор Романова, которая в начале учебного года внезапно уходит в декрет (ПРИВЕТ ОТ КЛИНТА БАРТОНА) и которая Стива по старой тёплой дружбе просит, мол, не оставь даму в беде, почитай за меня лекции до рождественских праздников, потом сочтёмся.
А Стив - это же Стив Роджерс. Разумеется, он не оставит даму в беде. И вот в какой-нибудь особенно солнечный сентябрьский день он решительно заходит в большую аудиторию, не подозревая, что этот шаг не принесёт ему мира.
Поначалу всё идёт хорошо. Где-то неделю всё идёт хорошо.
А через неделю, когда он мягко, но решительно отшивает красотку Картер из деканата, по которой сохнет половина студентов и преподавательского состава, по университету проходит мааааленький, но интересный слушок - что Роджерс-то наш того. Мальчиков предпочитает.
И вот тогда случается непоправимое. Одна очень активная группа во главе с Джеймсом Барнсом крошка, ты часом не из гарвардской школы бизнеса? решает выяснить, правда это или нет. Девочки возмущаются, потому что, ну, вы посмотрите, какой Стив Роджерс! Какие мальчики?! НЕТ!
А Барнс такой и говорит: барышни. Да он же голубой, как мои джинсы. Хотите - докажу?
И ОНИ ЗАКЛЮЧАЮТ ПАРИ. ВСЕЙ ГРУППОЙ.

.....

А надо сказать, что Джеймс - для друзей просто Баки - Барнс знает толк в. К нему уже пару-тройку раз клеились парни, причём один - с его же факультета, и не то чтобы это Баки шокировало. Более того, этим бесценным опытом он решает воспользоваться для победы в пари, всем прельстивым собой соблазнив неприступного мистера Роджерса.

И вот Барнс начинает ходить на лекции по истории. Он, конечно, не прогуливает пары - ну, почти не прогуливает - он умный мальчик, хороший, только немножечко раздолбай, а тут ещё вечеринки и девочки, но он вот как-то так берёт себя в руки и регулярно посещает лекции.
И, понимаете. Большая аудитория. Основная масса людей группируется подальше от препода, близко садятся только студентки, не теряющие надежды, и сами-знаете-кто. Сами-знаете-кто сидит на первом ряду в гордом одиночестве. Вальяжно так, томно раскинувшись на сиденье и, конечно, ноги раздвинув неприлично широко. И ручку в пальцах крутит, а ручка в его понимании создана не для того, чтобы писать, а чтобы её кончик обнимать губами.
От мистера Роджерса взгляда он не отрывает вообще.
А бедный мистер Роджерс, он, понимаете, под этим взблядом, простите, взглядом и краснеет, и бледнеет. Попеременно. И стоит, понимаете, смотрит. И стоит. И смотрит. И снова стоит.
И бедный мистер Роджерс должен работать в этой группе до Рождества и, чёрт возьми, никогда в своей жизни он не ждал Рождества с таким нетерпением. Потому что он - крепость. Он - цитадель добродетели. Непреодолимые моральные преграды тут мы сказали: сублимация субординация, преподаватель и студент - фу, КАК ТРИВИАЛЬНО.
Но врагу не сдаётся наш гордый Джеймс Барнс! Он у нас малый с фантазией, а посему планов по взятию крепости у него несколько, и вообще, он должен довести это дело до победного конца из принципа, да-да, именно из принципа, ничего личного. Однажды он дожидается, когда народ покинет аудиторию, и подстерегает Стива. И говорит:
- Мистер Роджерс. А вы мой научный руководитель, вы знаете? Нет ли у вас пяти минут поговорить о моей курсовой?
- Курсовая, значит, - говорит Стив.
- Ваша, значит, - говорит Стив.
- У меня, значит, - говорит Стив.
- Я попал, значит, - думает Стив.

И вот тут заверте.
Бесконечные консультации тет-а-тет в пустых кабинетах.
Правка черновиков работы по электронке по ночам.
Разговоры о холодной войне, почему-то перерастающие в просто разговоры.
Кофе перед утренней лекцией, потому что "Мне неудобно, вы же вместе со мной допоздна сидели над работой".
Кофе перед утренней лекцией просто так.
Приглашение на ужин в честь успешной защиты.

И КРЕПОСТЬ ПАЛА.
ПОНИМАЕТЕ?

Причём, крепость пала настолько неожиданно, что Джеймс - нет, Баки, просто Баки - и сам не успел опомниться, как тут уже и кофе с молоком в постель, и совместное чудовищное опоздание на занятие, и шарф на шею, потому что Стив любит кусаться, а потом ласково целовать ключицы, и много всяких "и", только непонятно, когда Баки успел намертво в этом увязнуть.
Так проходит месяц или два.
Но не бывает всё спокойно в датском королевстве, поэтому обязательно должен случиться какой-нибудь тотальный пиздец. И он случается. Мы же помним про пари? Вот и однокурсники Баки тоже помнят. И так ненавязчиво ему через день напоминают, мол, чувак, а как там дело движется? Как там наш аспирантик? Запал на тебя? А может, и ты на него запал?
А Баки уже и не рад, что ввязался в эту историю. И он уже говорит им, что Стив - натурал, каких ещё поискать, собираясь проспорить поставленные деньги, потому что ну вот совсем ему не хочется Стива подставлять, но тут. В один совсем не прекрасный момент. Они их со Стивом палят. Нецеломудренный поцелуй как-то, знаете, не оставляет сомнений. И тогда эта развесёлая компания во всеуслышанье поздравляет Баки с победой и вручает ему выигрыш. Весьма солидный, между прочим.
А Стив это видит.
.........

Разумеется, после случившегося всё становится плохо. Баки хочет объясниться. Стив не хочет видеть Баки. Ему всё кристально ясно.
Драма.
Тут как раз наступает Рождество, и Роджерс почти с радостью прощается со студентами, потому что он-то знает, что после каникул из декрета выйдет Наташа, и ему уже не придётся сюда возвращаться.
А студенты-то этого не знают.
И когда Баки, который выглядит так, как будто все праздники просидел на героиновой диете(с), первым приходит на лекцию, специально заранее, и думает, что наконец-то сможет поговорить со Стивом, Стив не брал трубку все праздники и ни разу не открыл ему дверь, когда он приходит - он видит в аудитории Наташу, и на его изумлённое "А где мистер Роджерс?" она отвечает, что мистер Роджерс уехал. В Нью-Джерси. Нет, номера она его не знает, а даже если бы знала, не дала бы его студенту. Должен вернуться. Когда - неизвестно. Готовит кандидатскую. Мистер Барнс, пожалуйста, займите своё место, лекция начнётся через три минуты.

Стив несколько месяцев проводит в Нью-Джерси (от Насти: у бабушки. Бабушка Фьюри. В розовом сарафане и с повязкой. СЮРПРАЙЗ МАЗАФАКА), а весной, в апреле, приезжает в Гарвард. У него защита кандидатской. Он ужасно волнуется под множеством взглядов - вообще-то, в первом ряду находятся и его друзья, Наташа, Старк с кафедры физики, профессор генетики Беннер, декан факультета (на котором Стив преподавал) Уилсон, и даже ректор Фьюри (СЮРПРАЙЗ МАЗАФАКА), так вот под их взглядами он иррационально волнуется ещё больше. А потом во втором ряду - двери зала открыты всем желающим, присутствовать на защите могут все - он видит Баки и чуть не сбивается с текста. И больше в ту сторону не смотрит.
После защиты он выходит в коридор - поздравления, рукопожатия, дружеские хлопки по плечу и "Это надо отметить!" от Старка - приваливается к стене, ослабляет узел галстука, и вот тут-то в том же самом коридоре появляется Баки.

- Стив.
- Мистер Роджерс.
- Нам надо поговорить.
- Нам не о чем говорить.
- Выслушай меня хотя бы.
- С какой стати?

Стив порывается уйти; Баки ловит его за локоть и говорит, что, чёрт возьми, Роджерс, взрослые люди так отношения не выясняют; а Стив такой - какие отношения, о чём вы вообще, Барнс, не задерживайте меня.
А тут, как всегда, очень невовремя происходит явление Старка и Беннера народу, они такие - ну что, кандидат наук, пойдём в бар. И уводят его.
А Баки такой говорит: Стив. Пожалуйста.
А Старк с Беннером такие говорят: Сти-и-ив? О_о
А Стив говорит: не обращайте внимания, ребята; разворачивается и УХОДИТ.
В баре всё очень скучно, Старк и Беннер что-то подозревают, Стив мрачен и крутит в руках несчастную кружку пива, а потом решает хорошенько напиться, кандидат наук он защитившийся или где?
Тони Старк, конечно, такому развитию событий несказанно рад; Беннер не говорит ничего.

Пока Стив методично надирается в баре, Баки едет к Стиву домой, а поскольку Стива там нет, он остаётся ждать его. Прям под дверью. Ждать приходится долго: Стив возвращается только утром, растрёпанный и до отвращения трезвый, а Баки дремлет, завернувшись в куртку и привалившись спиной к двери, и чёрт возьми, Барнс, какого дьявола ты тут забыл, ЧТО СКАЖУТ СОСЕДИ.
А Баки, сонный и злой, заявляет, что если Стив откажется его выслушать, ему придётся остаться тут же, потому что без разговора он уходить не собирается. А Стив каааак заведётся. Какой разговор. Да я тебя видеть не хочу. Да ты мне сердце выжег. Да я тебе верил. Да ты подлец. Да ты. Пшёл к чёрту.
А Баки кааааааааааак обидится. Он, конечно, поступил, как мудак, но по натуре-то он не мудак, а кто из нас не совершал ошибок. Кроме того, у него "есть смягчающее обстоятельство, я же не знал, что полюблю вас"(с). Короче, он тут со всей душой, извиняться, конечно, ни хрена не умеет, но хочет - а Стив вот так. Поэтому Баки сначала плюнет и уйдёт с гордо поднятой головой, а потом задумается, А КАКОГО, СОБСТВЕННО, ЧЁРТА. И развернётся, пойдёт обратно к дому, грохнет кулаком в дверь, собираясь высказать всё, что накипело за четыре месяца, и тоже куда-нибудь Роджерса послать.
А Стив откроет.
И.
Понимаете.
Он за эти пару минут подостыл и подумал, что как-то он зря наехал на Барнса. Что-то слишком резко и несправедливо получилось. А Стив Роджерс не может несправедливо.
И вот он открывает дверь, а там - Баки. Такой, знаете, встрёпанный, и злой, и губы от волнения искусаны до красноты, вон, на нижней губе белёсый след от укуса.
И Стив тянет Баки на себя, и целует - прям как Стэн чувака в "Политиканах", и захлопывает за ними дверь, и чёрт возьми, как же он по нему скучал.
И утром никто из них, конечно же, не поедет в университет.



Вот уж действительно - утром будет СТЫДНО. Поэтому пойду-ка я спать.